Белорусов заело. Против декрета о дармоедах протестуют регионы
Пятничный «Марш возмущенных белорусов» в столице очевидно вдохновил регионы на уличный протест против скандального декрета № 3 «о дармоедах». В воскресенье 19 февраля акции прошли в Гомеле, Могилеве, Гродно, Витебске, Бресте. Власти хотели вышибить у людей копейку в кризис, а получили на свою голову большие проблемы. Народ скандирует «уходи!», имея в виду автора декрета.http://naviny.by
В Могилеве вышло до тысячи человек. Из Гомеля, где собирались в точке с символичным названием — площадь Восстания, сообщают о нескольких тысячах участников.
Это немалые цифры для страны с жестким политическим режимом, высоким уровнем страха перед репрессиями. Тем более — на фоне апатии последних лет, умелой эксплуатации пропагандой украинского примера (видите, мол, до чего майданы доводят).
Последние пару лет белорусы терпеливо погружались в очередной экономический кризис. А тут видно, что людей зацепило, заело.
Государство неудачно пошло по шерсть
После минской акции 17 февраля (ее численность обозреватели оценили в 2,5-3,5 тысячи человек, иные считают, что было больше) некоторые комментаторы уже заговорили о вероятности новой горячей весны. По аналогии с чередой драматичных, напоминавших моментами уличные бои акций весны 1996 года, когда десятки тысяч белорусов поднялись за независимость, которой Лукашенко, по их мнению, мог пожертвовать в угаре «братской интеграции».
Теперь повод для недовольства вроде бы банально-материальный (последнюю рубашку снимают!), но протест быстро политизировался. Сегодня в Гомеле народ скандировал «Мы не рабы, Саша, уходи!» и «Самый главный дармоед — наш хваленый президент».
Оппозиция, как и полагается противникам режима, умело использовала его промашку в виде топорного решения потрясти «социальных иждивенцев», введя «сбор на финансирование госрасходов» (во как хитро завернули).
В общем, чиновники, как в той поговорке, пошли по шерсть, а сейчас сами рискуют оказаться стрижеными.
Решение было априори провальным. Правозащитники подчеркивают: это неконституционно, у нас нет рабского труда. Экономисты говорят: да любой бомж, покупая пузырь «чернил», уже платит акциз (и немалый), то есть все и так участвуют в госрасходах, платя косвенные налоги.
Ну а главное — в стране кризис, предприятия сокращают штаты, в депрессивной глубинке найти хоть какую работу — проблема. Если кто-то шабашит, крутится без записи в трудовой книжке, — это тоже часто потому, что иначе не получается. Зачем же в ситуации, когда и так хоть волком вой, еще и за горло брать?
Налоговики разослали около 470 тысяч извещений на уплату сбора (так называемых писем счастья). Если учесть семьи «дармоедов», то скандальная мера затронула минимум миллион белорусов.
Людей возмущает несправедливость
Вдобавок ко всему людей завело «ощущение, что это несправедливо», подчеркнул в комментарии Naviny.by эксперт минского аналитического центра «Стратегия» Валерий Карбалевич.
Основной работодатель у нас — государство, поясняет аналитик. Сегодня идут сокращения, заводы стоят — и тут вместо того чтобы помогать людям, ставшим жертвами кризиса, оно же, государство, их еще и штрафует. Это и возмущает многих, в том числе тех, кто пока работает, но завтра может поневоле пополнить ряды «тунеядцев», отметил Карбалевич.
По его словам, декрет еще и до предела напряг госаппарат, перевел его работу в чрезвычайный, мобилизационный режим. Все структуры Министерства по налогам и сборам заняты только этим больным вопросом. Исполкомы попали в осаду тех, кто доказывает, что имеет право на освобождение от сбора в связи с трудной жизненной ситуацией (такую возможность дают поправки в декрет). Даже сотрудников Администрации президента пришлось отправить вести разъяснительную работу на местах.
Это надо было умудриться — «одним декретом парализовать работу государственного аппарата, возмутить народ да еще и дать в руки оппозиции хорошее оружие», иронизирует политолог.
«Меня поражает Лукашенко, который всегда чувствует общество, а вот сейчас он не чувствует», — заключил Карбалевич.
Добавлю: ирония судьбы в том, что Лукашенко в 1994-м стал президентом именно как борец с несправедливостью, зажравшейся номенклатурной мафией. И долго поддерживал имидж народного вождя, чутко улавливающего чаяния простого люда. Да и недавно бессменный президент с пафосом заявил, что справедливость для него выше закона.
А тут глава государства упорно держится за декрет (который у нас выше закона), при том что у людей комком в горле именно чувство несправедливости.
В 90-е Лукашенко многим простым людям представлялся этаким постсоветским Робин Гудом. Сегодня среди кричащих «уходи!» — изрядная доля его вчерашнего твердого электората.
Протесты снова уйдут в песок?
А теперь — простой вопрос: что дальше? Аналитики, привыкшие говорить об апатии белорусов, сегодня побаиваются давать прогнозы.
Кто постарше, помнят и минскую весну 1991 года, когда, протестуя против грабительских решений еще союзного правительства, на площадь Ленина в Минске — столице образцово-лояльной советской республики — вышло сто тысяч угрюмых грозных пролетариев. Начальники и милиция тогда просто зашились кто куда.
В общем, партизанская нация — при всей своей вошедшей в анекдоты терпеливости — умеет показывать норов.
Однако Павел Усов, директор Центра политических анализов и прогнозов (Варшава), не разделяет эйфории, что захлестнула сейчас оппозиционный сегмент социальных сетей.
«После долгой политической засухи нынешние события кажутся чем-то невероятным, но лично я не вижу никакой волны протестов, есть единичные демонстрации — акции по полторы-две тысячи человек в Минске, Гомеле, Могилеве», — заявил Усов в комментарии Naviny.by.
По его прогнозу, эти выступления вряд ли перерастут в массовые протесты, способные угрожать стабильности нынешней системы.
«Все закончится тем, чем закончились молчаливые акции в 2011 году. В свою очередь, если у чиновников осталась хоть капля здравого смысла, “декрет о дармоедах” будет заморожен, в этом случае напряженность в обществе будет снята», — резюмировал Усов.
Протесты лета 2011 года были, напомню, своеобразной (участники не выкрикивали лозунгов, а выходили молча или аплодировали) реакцией на волну репрессий после разгона Площади-2010. Та волна уличной активности получила романтически-технологическое название «революции через социальные сети».
Действительно, тогда публика координировалась через интернет, ядром протестов были продвинутые молодые люди — студенты, хипстеры, айтишники. Власть погасила их активность не мудрствуя лукаво — ОМОНом.
Но теперь и контингент участников другой (больше простых работяг, которым не дают работать и зарабатывать), и время другое (разрядка с Западом, когда надо показывать, что здесь не такая уж и диктатура).
Так что власти получили ребус, над которым надо поломать голову.
Пора начинать перестройку
К слову, в том же 2011-м в Беларуси проходила череда акций под лозунгом «Стоп-бензин». И тогда Лукашенко отругал чиновников за круто задранные цены на топливо, приказал их снизить.
В общем, даже во времена, когда против партийных активистов милиция действовала сурово (была установка жидкую «пятую колонну» винтить без раздумий), социально-экономический протест президент обычно старался гасить без излишней брутальности.
Прошлогодние выступления мелких предпринимателей властям тоже удалось тихо свести на нет — переговорами, частичными уступками. Мелкие торговцы предпочитали ограничиваться корпоративными требованиями, сторонились политической оппозиции (которая вдобавок затеяла традиционную возню за лидерство).
Сейчас сошлись в одной точке многие неблагоприятные для правящей верхушки факторы. Протестуют не только против конкретного декрета — пафос в том, что в принципе уже достала эта власть, которая не может совладать с экономикой, зато очень креативна и прытка по части поборов.
Оппозиция действует технологично (хотя в плане единства — старая болезнь дает о себе знать). Следующий марш рядом организаций намечен в Минске на 15 марта, Николай Статкевич, организатор акции 17 февраля, призвал продолжить протест в День Воли 25 марта. То, что несанкционированные шествия не разгоняются силовиками, может придать людям смелости, драйва.
Разгонять же акции не с руки и по причине замирения с Западом, и потому, что это уже не «кучка отморозков», а в значительной степени вчерашний ядерный электорат.
Одним штрихом обозначим и российский фактор. Сегодня кое-кто только и ждет, чтобы вошедший в клинч с Кремлем Лукашенко зашатался, поскользнулся.
Конечно, у режима еще немалый запас прочности, да и протесты впечатляют лишь в сравнении с абсолютно застойным болотом последних лет.
Но самое опасное в том, что у руководства страны нет четкой, убедительной и смелой стратегии выхода из экономического кризиса. А без этого нужды и лишения народа будут только усугубляться, расширяя базу протестов.
Самым логичным было бы, презрев гордыню (в конце концов, традиционно свалив на «плохих бояр»), отменить декрет.
Также логично было бы понемножку начинать белорусскую перестройку, мягкую трансформацию системы. Иначе «кипит-наш-разум-возмущенный» когда-нибудь может сорвать крышку котла.
Это немалые цифры для страны с жестким политическим режимом, высоким уровнем страха перед репрессиями. Тем более — на фоне апатии последних лет, умелой эксплуатации пропагандой украинского примера (видите, мол, до чего майданы доводят).
Последние пару лет белорусы терпеливо погружались в очередной экономический кризис. А тут видно, что людей зацепило, заело.
Государство неудачно пошло по шерсть
После минской акции 17 февраля (ее численность обозреватели оценили в 2,5-3,5 тысячи человек, иные считают, что было больше) некоторые комментаторы уже заговорили о вероятности новой горячей весны. По аналогии с чередой драматичных, напоминавших моментами уличные бои акций весны 1996 года, когда десятки тысяч белорусов поднялись за независимость, которой Лукашенко, по их мнению, мог пожертвовать в угаре «братской интеграции».
Теперь повод для недовольства вроде бы банально-материальный (последнюю рубашку снимают!), но протест быстро политизировался. Сегодня в Гомеле народ скандировал «Мы не рабы, Саша, уходи!» и «Самый главный дармоед — наш хваленый президент».
Оппозиция, как и полагается противникам режима, умело использовала его промашку в виде топорного решения потрясти «социальных иждивенцев», введя «сбор на финансирование госрасходов» (во как хитро завернули).
В общем, чиновники, как в той поговорке, пошли по шерсть, а сейчас сами рискуют оказаться стрижеными.
Решение было априори провальным. Правозащитники подчеркивают: это неконституционно, у нас нет рабского труда. Экономисты говорят: да любой бомж, покупая пузырь «чернил», уже платит акциз (и немалый), то есть все и так участвуют в госрасходах, платя косвенные налоги.
Ну а главное — в стране кризис, предприятия сокращают штаты, в депрессивной глубинке найти хоть какую работу — проблема. Если кто-то шабашит, крутится без записи в трудовой книжке, — это тоже часто потому, что иначе не получается. Зачем же в ситуации, когда и так хоть волком вой, еще и за горло брать?
Налоговики разослали около 470 тысяч извещений на уплату сбора (так называемых писем счастья). Если учесть семьи «дармоедов», то скандальная мера затронула минимум миллион белорусов.
Людей возмущает несправедливость
Вдобавок ко всему людей завело «ощущение, что это несправедливо», подчеркнул в комментарии Naviny.by эксперт минского аналитического центра «Стратегия» Валерий Карбалевич.
Основной работодатель у нас — государство, поясняет аналитик. Сегодня идут сокращения, заводы стоят — и тут вместо того чтобы помогать людям, ставшим жертвами кризиса, оно же, государство, их еще и штрафует. Это и возмущает многих, в том числе тех, кто пока работает, но завтра может поневоле пополнить ряды «тунеядцев», отметил Карбалевич.
По его словам, декрет еще и до предела напряг госаппарат, перевел его работу в чрезвычайный, мобилизационный режим. Все структуры Министерства по налогам и сборам заняты только этим больным вопросом. Исполкомы попали в осаду тех, кто доказывает, что имеет право на освобождение от сбора в связи с трудной жизненной ситуацией (такую возможность дают поправки в декрет). Даже сотрудников Администрации президента пришлось отправить вести разъяснительную работу на местах.
Это надо было умудриться — «одним декретом парализовать работу государственного аппарата, возмутить народ да еще и дать в руки оппозиции хорошее оружие», иронизирует политолог.
«Меня поражает Лукашенко, который всегда чувствует общество, а вот сейчас он не чувствует», — заключил Карбалевич.
Добавлю: ирония судьбы в том, что Лукашенко в 1994-м стал президентом именно как борец с несправедливостью, зажравшейся номенклатурной мафией. И долго поддерживал имидж народного вождя, чутко улавливающего чаяния простого люда. Да и недавно бессменный президент с пафосом заявил, что справедливость для него выше закона.
А тут глава государства упорно держится за декрет (который у нас выше закона), при том что у людей комком в горле именно чувство несправедливости.
В 90-е Лукашенко многим простым людям представлялся этаким постсоветским Робин Гудом. Сегодня среди кричащих «уходи!» — изрядная доля его вчерашнего твердого электората.
Протесты снова уйдут в песок?
А теперь — простой вопрос: что дальше? Аналитики, привыкшие говорить об апатии белорусов, сегодня побаиваются давать прогнозы.
Кто постарше, помнят и минскую весну 1991 года, когда, протестуя против грабительских решений еще союзного правительства, на площадь Ленина в Минске — столице образцово-лояльной советской республики — вышло сто тысяч угрюмых грозных пролетариев. Начальники и милиция тогда просто зашились кто куда.
В общем, партизанская нация — при всей своей вошедшей в анекдоты терпеливости — умеет показывать норов.
Однако Павел Усов, директор Центра политических анализов и прогнозов (Варшава), не разделяет эйфории, что захлестнула сейчас оппозиционный сегмент социальных сетей.
«После долгой политической засухи нынешние события кажутся чем-то невероятным, но лично я не вижу никакой волны протестов, есть единичные демонстрации — акции по полторы-две тысячи человек в Минске, Гомеле, Могилеве», — заявил Усов в комментарии Naviny.by.
По его прогнозу, эти выступления вряд ли перерастут в массовые протесты, способные угрожать стабильности нынешней системы.
«Все закончится тем, чем закончились молчаливые акции в 2011 году. В свою очередь, если у чиновников осталась хоть капля здравого смысла, “декрет о дармоедах” будет заморожен, в этом случае напряженность в обществе будет снята», — резюмировал Усов.
Протесты лета 2011 года были, напомню, своеобразной (участники не выкрикивали лозунгов, а выходили молча или аплодировали) реакцией на волну репрессий после разгона Площади-2010. Та волна уличной активности получила романтически-технологическое название «революции через социальные сети».
Действительно, тогда публика координировалась через интернет, ядром протестов были продвинутые молодые люди — студенты, хипстеры, айтишники. Власть погасила их активность не мудрствуя лукаво — ОМОНом.
Но теперь и контингент участников другой (больше простых работяг, которым не дают работать и зарабатывать), и время другое (разрядка с Западом, когда надо показывать, что здесь не такая уж и диктатура).
Так что власти получили ребус, над которым надо поломать голову.
Пора начинать перестройку
К слову, в том же 2011-м в Беларуси проходила череда акций под лозунгом «Стоп-бензин». И тогда Лукашенко отругал чиновников за круто задранные цены на топливо, приказал их снизить.
В общем, даже во времена, когда против партийных активистов милиция действовала сурово (была установка жидкую «пятую колонну» винтить без раздумий), социально-экономический протест президент обычно старался гасить без излишней брутальности.
Прошлогодние выступления мелких предпринимателей властям тоже удалось тихо свести на нет — переговорами, частичными уступками. Мелкие торговцы предпочитали ограничиваться корпоративными требованиями, сторонились политической оппозиции (которая вдобавок затеяла традиционную возню за лидерство).
Сейчас сошлись в одной точке многие неблагоприятные для правящей верхушки факторы. Протестуют не только против конкретного декрета — пафос в том, что в принципе уже достала эта власть, которая не может совладать с экономикой, зато очень креативна и прытка по части поборов.
Оппозиция действует технологично (хотя в плане единства — старая болезнь дает о себе знать). Следующий марш рядом организаций намечен в Минске на 15 марта, Николай Статкевич, организатор акции 17 февраля, призвал продолжить протест в День Воли 25 марта. То, что несанкционированные шествия не разгоняются силовиками, может придать людям смелости, драйва.
Разгонять же акции не с руки и по причине замирения с Западом, и потому, что это уже не «кучка отморозков», а в значительной степени вчерашний ядерный электорат.
Одним штрихом обозначим и российский фактор. Сегодня кое-кто только и ждет, чтобы вошедший в клинч с Кремлем Лукашенко зашатался, поскользнулся.
Конечно, у режима еще немалый запас прочности, да и протесты впечатляют лишь в сравнении с абсолютно застойным болотом последних лет.
Но самое опасное в том, что у руководства страны нет четкой, убедительной и смелой стратегии выхода из экономического кризиса. А без этого нужды и лишения народа будут только усугубляться, расширяя базу протестов.
Самым логичным было бы, презрев гордыню (в конце концов, традиционно свалив на «плохих бояр»), отменить декрет.
Также логично было бы понемножку начинать белорусскую перестройку, мягкую трансформацию системы. Иначе «кипит-наш-разум-возмущенный» когда-нибудь может сорвать крышку котла.
| 20.02.2017 |
|  версия для печати
|
ТОП НОВОСТИ
