«Марш возмущенных белорусов». В стране оживает политический протест
Акция протеста против президентского декрета «о дармоедах» получилась достаточно многолюдной, креативной и — что особенно неприятно для власти — насквозь политической.http://naviny.by/
Манифестанты, прошедшие 17 февраля вдоль главного проспекта Минска от Октябрьской площади до площади Независимости, к Министерству по налогам и сборам, скандировали «Жыве Беларусь!», «В отставку!», «Уходи!», что выглядело этаким мини-ремейком Площади-2010. При этом ежу было понятно, что требование уйти касается отнюдь не налогового министра.
Журналисты оценили число участников «Марша возмущенных белорусов» в две с половиной — три тысячи, что по сегодняшним белорусским меркам довольно много.
Декретом № 3 власть капитально подставилась
Формально причина для протеста — социально-экономическая. Декрет № 3 от 2 апреля 2015 года был задуман как фискальный: вытрясти из не работающих по разным причинам (или числящихся неработающими) сограждан толику денежек в виде «сбора на финансирование госрасходов» в условиях, когда экономика забуксовала и усугубились трудности с наполнением казны.
В плане навара получился пшик. Как сообщало то самое Министерство по налогам и сборам, по состоянию на 7 февраля гражданам было направлено около 470 тысяч извещений на уплату сбора (прозванных «письмами счастья»), уплатили же его лишь 44,5 тысячи белорусов. С них бюджет получил совершенно жалкую в государственном масштабе сумму — 13,4 млн рублей.
Заметим, что по инициативе оппозиции за отмену скандального декрета подписалось за месяц более 75 тысяч человек — больше, чем «сдалось» в налоговую.
Но дубовый нормативный акт мало того что не принес предполагаемых сумм в бюджет, так еще и помог оппозиции направить недовольство белорусов в сугубо политическое русло.
Да, ну а чисто стилистически акции 17 февраля придала колорит и драйв культовая песня Сергея Михалка на слова Янки Купалы «Не быць скотам».
Статкевич и Некляев: капля камень точит
Бывший политзаключенный Николай Статкевич, поэт Владимир Некляев и горсть их соратников полтора года пытались, как они говорили, расширить пространство свободы — снова привить белорусам вкус к уличным акциям, избавить от страха, который сгустился после разгрома Площади-2010. Но, как правило, на митинги и шествия выходило лишь несколько сотен.
Сегодня — при том что организаторы принципиально не обращались за разрешением в горисполком и акция таким образом априори получалась несанкционированной — участников оказалось едва ли не на порядок больше. (Впрочем, пользуясь завоеваниями интернет-эпохи, еще на порядок больше следило за сюжетом в онлайне: так теплее и безопаснее.)
Очевидно, что на этот раз участвовали не только активисты партий и движений. Ради акции в Минск приехало много людей из регионов. Что понятно: там меньше заработки и труднее найти хоть какую работу. Также на марше было много работающих, которые вышли из чувства солидарности.
Год назад оппозиция пыталась подобным образом оседлать недовольство мелких предпринимателей. Но те явно сторонились политических лозунгов, ставили во главу угла корпоративные интересы. Сегодня — впрочем, под началом Статкевича иначе и быть не могло — лейтмотивом стало неприятие нынешней власти как таковой.
И дело не только в умелом разогреве именно политического протеста. Для него созрели условия. Людей самих достало неумение правящей верхушки справиться с экономикой и на этом фоне — наглые попытки лишний раз залезть в их и так почти пустой карман.
Лукашенко дает задний ход. Но тихо
Понятно, было бы наивно трактовать этот марш как пролог белорусской революции (почему — отдельная тема). К слову, сделать выступление более многолюдным помешала традиционная разобщенность оппозиции. Часть ее сил — Объединенная гражданская партия, христианские демократы, «Справедливый мир», БСДП (Грамада), партия «Зеленые» — готовит свой марш в столице на 15 марта.
Вместе с тем, нетрудно предположить, что сегодняшняя акция серьезно напрягла людей в больших кабинетах. Тем более что действовать привычным ранее образом — тащить и не пущать — в условиях разрядки с Западом стало не комильфо. Теперь заводил не сажают, а лишь штрафуют.
В общем, народ слегка осмелел. И сегодня по итогам «Марша возмущенных белорусов» некоторые комментаторы уже заговорили о возможности новой «горячей весны» (такая, по-настоящему грозная для режима, была последний раз в 1996-м).
Думаю, Александр Лукашенко давно уже не рад, что по совету неких светлых голов из окружения подмахнул декрет № 3. На совещании по оптимизации своей Администрации 6 февраля президент распекал подчиненных, в частности, и за то, что подсовывают на подпись не проработанные как следует нормативно-правовые акты: «Я же во все в них не влезу!..»
В начале нынешнего года президент был вынужден принять «декрет на декрет». Это явная открутка назад. Теперь местным властям дано право освобождать от уплаты сбора тех, кто попал в «трудную жизненную ситуацию». На днях сотрудники Администрации были посланы в народ с неблагодарной миссией объяснять гуманистическую сущность декрета о дармоедах и гасить недовольство.
Понятно, что Лукашенко из принципа не отменит декрет № 3 на фоне волны протестов, тем более если этого требует в громкоговоритель старый политический враг Статкевич.
Но поправки уже внесены и, возможно, еще будут вноситься, чтобы максимально смягчить документ. А в ходе «Большого разговора с президентом» 3 февраля официальный лидер намекнул, что со временем декрет может быть и вовсе тихо аннулирован.
Экономику дубинкой не поднимешь
Но одно дело — писать бумаги, и совсем другое — реально убрать повод для кипения возмущенного разума электората, вывести экономику на подъем. В этом плане просвета не видно.
Экономисты говорят: без реформ более-менее приличный рост нельзя получить в принципе. Но они же, эксперты, подтверждают: начни реформы — и нужды простого народа на какой-то период лишь обострятся. Режим, привыкший лишь консервировать ситуацию, боится рисков трансформации.
При этом возврата в рай безбрежных российских субсидий уже не будет. Глушить протесты ОМОНом — значит похоронить оттепель в отношениях с Западом, а кредит МВФ нужен как воздух. Да и народ будет становиться все злее, тут как бы не перегнуть резиновую милицейскую палку.
Бессменный президент в «Большом разговоре» сентиментально говорил о вероятном уходе на покой (чему его оппоненты ни разу не поверили), рисовал буколическую перспективу домика в деревне. Но одно дело — туманная лирика уверенного в себе и своем будущем правителя, и совсем другое — когда «уходи!» все громче скандирует в центре столицы твой вчерашний твердый электорат.
Журналисты оценили число участников «Марша возмущенных белорусов» в две с половиной — три тысячи, что по сегодняшним белорусским меркам довольно много.
Декретом № 3 власть капитально подставилась
Формально причина для протеста — социально-экономическая. Декрет № 3 от 2 апреля 2015 года был задуман как фискальный: вытрясти из не работающих по разным причинам (или числящихся неработающими) сограждан толику денежек в виде «сбора на финансирование госрасходов» в условиях, когда экономика забуксовала и усугубились трудности с наполнением казны.
В плане навара получился пшик. Как сообщало то самое Министерство по налогам и сборам, по состоянию на 7 февраля гражданам было направлено около 470 тысяч извещений на уплату сбора (прозванных «письмами счастья»), уплатили же его лишь 44,5 тысячи белорусов. С них бюджет получил совершенно жалкую в государственном масштабе сумму — 13,4 млн рублей.
Заметим, что по инициативе оппозиции за отмену скандального декрета подписалось за месяц более 75 тысяч человек — больше, чем «сдалось» в налоговую.
Но дубовый нормативный акт мало того что не принес предполагаемых сумм в бюджет, так еще и помог оппозиции направить недовольство белорусов в сугубо политическое русло.
Да, ну а чисто стилистически акции 17 февраля придала колорит и драйв культовая песня Сергея Михалка на слова Янки Купалы «Не быць скотам».
Статкевич и Некляев: капля камень точит
Бывший политзаключенный Николай Статкевич, поэт Владимир Некляев и горсть их соратников полтора года пытались, как они говорили, расширить пространство свободы — снова привить белорусам вкус к уличным акциям, избавить от страха, который сгустился после разгрома Площади-2010. Но, как правило, на митинги и шествия выходило лишь несколько сотен.
Сегодня — при том что организаторы принципиально не обращались за разрешением в горисполком и акция таким образом априори получалась несанкционированной — участников оказалось едва ли не на порядок больше. (Впрочем, пользуясь завоеваниями интернет-эпохи, еще на порядок больше следило за сюжетом в онлайне: так теплее и безопаснее.)
Очевидно, что на этот раз участвовали не только активисты партий и движений. Ради акции в Минск приехало много людей из регионов. Что понятно: там меньше заработки и труднее найти хоть какую работу. Также на марше было много работающих, которые вышли из чувства солидарности.
Год назад оппозиция пыталась подобным образом оседлать недовольство мелких предпринимателей. Но те явно сторонились политических лозунгов, ставили во главу угла корпоративные интересы. Сегодня — впрочем, под началом Статкевича иначе и быть не могло — лейтмотивом стало неприятие нынешней власти как таковой.
И дело не только в умелом разогреве именно политического протеста. Для него созрели условия. Людей самих достало неумение правящей верхушки справиться с экономикой и на этом фоне — наглые попытки лишний раз залезть в их и так почти пустой карман.
Лукашенко дает задний ход. Но тихо
Понятно, было бы наивно трактовать этот марш как пролог белорусской революции (почему — отдельная тема). К слову, сделать выступление более многолюдным помешала традиционная разобщенность оппозиции. Часть ее сил — Объединенная гражданская партия, христианские демократы, «Справедливый мир», БСДП (Грамада), партия «Зеленые» — готовит свой марш в столице на 15 марта.
Вместе с тем, нетрудно предположить, что сегодняшняя акция серьезно напрягла людей в больших кабинетах. Тем более что действовать привычным ранее образом — тащить и не пущать — в условиях разрядки с Западом стало не комильфо. Теперь заводил не сажают, а лишь штрафуют.
В общем, народ слегка осмелел. И сегодня по итогам «Марша возмущенных белорусов» некоторые комментаторы уже заговорили о возможности новой «горячей весны» (такая, по-настоящему грозная для режима, была последний раз в 1996-м).
Думаю, Александр Лукашенко давно уже не рад, что по совету неких светлых голов из окружения подмахнул декрет № 3. На совещании по оптимизации своей Администрации 6 февраля президент распекал подчиненных, в частности, и за то, что подсовывают на подпись не проработанные как следует нормативно-правовые акты: «Я же во все в них не влезу!..»
В начале нынешнего года президент был вынужден принять «декрет на декрет». Это явная открутка назад. Теперь местным властям дано право освобождать от уплаты сбора тех, кто попал в «трудную жизненную ситуацию». На днях сотрудники Администрации были посланы в народ с неблагодарной миссией объяснять гуманистическую сущность декрета о дармоедах и гасить недовольство.
Понятно, что Лукашенко из принципа не отменит декрет № 3 на фоне волны протестов, тем более если этого требует в громкоговоритель старый политический враг Статкевич.
Но поправки уже внесены и, возможно, еще будут вноситься, чтобы максимально смягчить документ. А в ходе «Большого разговора с президентом» 3 февраля официальный лидер намекнул, что со временем декрет может быть и вовсе тихо аннулирован.
Экономику дубинкой не поднимешь
Но одно дело — писать бумаги, и совсем другое — реально убрать повод для кипения возмущенного разума электората, вывести экономику на подъем. В этом плане просвета не видно.
Экономисты говорят: без реформ более-менее приличный рост нельзя получить в принципе. Но они же, эксперты, подтверждают: начни реформы — и нужды простого народа на какой-то период лишь обострятся. Режим, привыкший лишь консервировать ситуацию, боится рисков трансформации.
При этом возврата в рай безбрежных российских субсидий уже не будет. Глушить протесты ОМОНом — значит похоронить оттепель в отношениях с Западом, а кредит МВФ нужен как воздух. Да и народ будет становиться все злее, тут как бы не перегнуть резиновую милицейскую палку.
Бессменный президент в «Большом разговоре» сентиментально говорил о вероятном уходе на покой (чему его оппоненты ни разу не поверили), рисовал буколическую перспективу домика в деревне. Но одно дело — туманная лирика уверенного в себе и своем будущем правителя, и совсем другое — когда «уходи!» все громче скандирует в центре столицы твой вчерашний твердый электорат.
| 18.02.2017 |
|  версия для печати
|
ТОП НОВОСТИ
